Ничто не разлучит нас - Страница 47

– Ш-ш, любимая, осторожнее…

Но ей не было дела до осторожности, до окружающего мира. Влажная от пота, словно в бреду, она высвободила руки из его крепкого объятия и наконец-то прошептала возле жесткой щеки:

– О, Перси…

Он тихонько усмехнулся и пообещал:

– Мы только начали с тобой, любимая, только-только начали.

Он продолжал наполнять ее собою, сладким, горячим огнем, который захлестнул и поглотил ее, снова и снова ввергая в трепетный восторг. Потом Катрина с удовольствием погладила его увлажненную потом волосатую грудь и приютилась в ласковых и надежных руках, а Перси поцеловал ее в лоб и убрал налипшие влажные прядки волос.

После этого она вспомнила, что лежит всего лишь на стоге сена, а не на брачном ложе с шелковыми простынями, и светит им трепещущее пламя масляной лампы, а не свечи в канделябрах с бронзовыми амурами. Она не собиралась отдаваться Перси, несмотря на то что, как сказал брат, ему безразлично, что она станет делать. Ей-то не было все равно, но она позволила раздеть себя вовсе не ради каких-то сведений. Она пришла к Перси не ради брата. Катрина отчетливо понимала, что влюбилась в него с первого взгляда, и тот взгляд решил ее дальнейшую судьбу.

Сейчас Катрине следовало стыдиться. Она «погибла», как сказали бы люди, низменно пала. Ее совесть должна была сгорать от позора и ужаса нынешнего ее положения, но Катрина не чувствовала ничего такого. Она прильнула к груди любимого, а он еще крепче обнял ее, шепча:

– Я люблю тебя.

– Перси… Я тебя тоже.

– Давай уедем вместе.

– Не могу. Мой брат непременно погонится за нами и наверняка повесит тебя.

– Да к черту твоего брата!

Катрина взволнованно посмотрела ему в глаза и прижала пальцы к его губам:

– Не говори так! У него власть. Ему ничего не стоит объявить тебя изменником.

– Дьявол! – Перси явно рассердился, а Катрина подумала, что даже эта мгновенная вспышка негодования украшает его, как отвага и страстная, беззаветная преданность своей цели. – Увидишь, не пройдет года, как самому Генри Сеймуру придется уносить ноги из Америки!

– Может, так будет, любимый, но сегодня подписываются ордера на арест таких людей, как Хэнкок и Адамс.

– Но это в Массачусетсе, а мы в Виргинии.

– Не сердись. Пожалуйста, будь осторожен! Неужели ты полагаешь, что монархистов остановят какие-то границы штатов? Они мигом объявят, что в Массачусетсе заговор. Прольется кровь…

– Да, – мягко прервал ее Перси. – Прольется. – Опершись на локоть, он погладил щеку Катрины. – Поверь мне, любимая, очень скоро ты увидишь, что и народ, и правда на нашей стороне.

Он взволнованно принялся рассказывать ей о своих секретных связях с выдающимися заговорщиками в Бостоне. «То есть с теми, по ком давно плачет петля», – подумала Катрина.

– Перси, не рассказывай мне этого…

Он рассмеялся и крепко обнял ее. Черные глаза оживились юным задором и решимостью:

– Любовь моя, я обязан рассказать тебе об этих вещах. Ты должна знать, на какой опасный путь встала, связавшись со мной.

Он был возбужден и не мог удержаться от счастливой улыбки. Вдруг в двери едва слышно постучали. Катрина тихо охнула и схватила те части одежды, которые оказались в пределах досягаемости.

– Перси? – Из-за двери вместе с новым, более отчетливым стуком послышался приглушенный шепот.

– Это всего лишь Джеймс, – успокоил подругу Перси.

– А кто такой Джеймс? – тревожно спросила она, сражаясь с корсетом, сорочкой и нижней юбкой.

Перси проникся тревогой Катрины и помог ей завязать все тесемки и шнурки, а потом торопливо натянул бриджи. Заталкивая подол широкой рубахи в штаны, он быстро зашагал к двери сарая.

– Джеймс? – спросил он и оглянулся. Катрина расправила платье. Перси улыбнулся. «Однако ей не мешало бы прийти в себя, – с нежностью подумал он. – Не то любой по ее виноватому лицу сразу догадается, чем мы занимались». – Да, это Джеймс, – подтвердил он, пытаясь подбодрить девушку улыбкой.

Дверь приоткрылась, пропуская красивого юношу. Он вежливо кивнул Катрине, давая понять, что узнает ее, и предупредил друга:

– Уже поздно. Говорят, Сеймур повсюду разыскивает сестру.

Горло Катрины перехватило от ужаса.

– Я… должна идти.

Перси в два прыжка преодолел пространство между ними и схватил ее за руки:

– Беги со мной. Наплюй на этих чертовых родственников-людоедов!

Катрина в ужасе оглянулась на Джеймса:

– Перси! Оставь, это глупо. Как ты можешь ради меня бросить своих друзей? Мой брат все равно поймает нас и непременно повесит тебя.

– Перси, – подойдя к ним и взяв друга за плечо, сказал Джеймс. – Ты что, спятил? Подумай, Катрина права. Брат – ее законный опекун, и потому ты ничего не добьешься, кроме одного: тебя повесят за похищение девушки.

– Перси! Мне надо идти!

Ей следовало поскорее убираться отсюда. Иначе Генри может захлопнуть дверцу мышеловки. Ей нужно сыграть перед братом роль шпионки до конца, как можно лучше. Но Перси держал ее за руки, а потом притянул ближе и нежно поцеловал.

Джеймс кашлянул и промолвил:

– Я проверю, нет ли кого на улице. – И он исчез за дверями.

Наконец-то Перси отпустил Катрину.

– Мы должны снова встретиться.

– Я скоро дам тебе знать, – произнесла она.

– Я люблю тебя.

– И я тебя.

Он пригладил ее волосы и помог надеть плащ.

– Все спокойно! – послышался из-за двери голос Джеймса.

Перси вновь обнял любимую и шепнул ей в губы:

– Надеюсь, скоро?

– Клянусь, – пообещала она, чувствуя, как он дышит ей в волосы и как бьется его сердце, а потом, сдерживая слезы, оторвалась от него и помчалась прочь.